Эдуард Кондратов - Без права на покой [Рассказы о милиции]
Геннадий глядел молча. Кажется, и его чем-то задела открывшаяся картина. Он было нахмурился, потом резко тряхнул головой, словно отгоняя наваждение:
— Хватит символику разводить! Тоже мне — большой мастер социальных обобщений. У тебя чего было по истмату?
— Четыре балла, старик, ваш номер не пляшет...
— Завысили! — уверенно изрек Фомин.
— Угу! — насмешливо согласился Саша, шагая следом за Фоминым. — Ты что, забыл нашего Арона? Он завысит... — И тут же без перехода спросил:
— Чего ж этот Бутурлин сюда забрался? Что ли, тоже «хычник».
— Глупости. Он же в аэропорту работает. Тут до него — рукой подать. С какой стати ему из города каждый день мотаться?
Друзья подошли к дому, стоящему несколько ближе к ограде, чем другие. Да и сама ограда была не столь внушительна, как соседние, — скорее загородка палисадника. Саша открыл калитку.
— Хоть здесь без собак, — удовлетворенно заметил он. — С этой минуты начинаю уважать Бутурлина.
Он зашагал через двор к крыльцу.
— Санька! — вдруг крикнул несколько отставший Фомин и бросился вперед.
Из-за сарая, прижав уши и низко стелясь над землей, молча неслась устрашающих размеров овчарка. Она уже готова была прыгнуть на спину Антонову, но Геннадий перехватил разъяренную собаку в воздухе и с неожиданной в нем силой отбросил в сторону. Овчарка взвизгнула и, только теперь зарычав, снова ринулась на ребят. Но они уже стояли плечом к плечу и дружно встретили ее пинками.
На крыльцо поспешно выбежала полненькая миловидная женщина лет тридцати пяти.
— Рекс! — закричала она. — Нельзя! Рекс! На место!
Пес, сжавшись, как пружина, глухо рычал. Он не решался повторить нападение, но и отнюдь не собирался отправляться «на место».
— Петя! — Закричала женщина. — Уйми же его...
— Это мы еще поглядим! — послышался изнутри спокойно-насмешливый голос, и из дверей вышел коренастый, крепкого телосложения человек с густой, неухоженной шевелюрой. Кажется, он был немного навеселе. Недружелюбно оглядев гостей, спросил:
— Что вам здесь надо? Если, по-вашему, не заперто, стало быть, можно врываться?
— Вот что, гражданин Бутурлин, — официальным тоном сказал Геннадий. — За такие штучки... можно ответить!
— Ох ты! — Бутурлин расплылся в ухмылке. — Напугал! Честное слово, напугал! Поглядите на них: врываются ко мне во двор да еще начинают угрожать. Рекс! — грозно закричал он.
— Стоп! — Саша поднял руку. — Пожалейте собаку, Бутурлин. Я ее сейчас ка-ак хвачу вон о тот столбик! А мне она нравится. Отличный зверь!
Бутурлин недоверчиво посмотрел на ребят, но, кажется, вид Саши Антонова вполне подтвердил угрозу.
— Попробуйте только! — глухо пробормотал он. — За собаку ответите!
Геннадий невольно ухмыльнулся:
— Железная логика!
— Да кто вы такие? — колюче уставившись на ребят, спросил хозяин.
— Из УВД. — Фомин показал ему красную книжечку.
— А что же вы сразу не говорите! — Бутурлин неожиданно зевнул, прикрыв рот ладонью. — Откуда я знаю, кто тут шляется? Места у нас смутные...
Он кинул косой взгляд на Рекса, все еще находившегося в полной боевой готовности, без всякого выражения обронил:
— На место.
Боевое выражение на морде собаки тотчас испарилось без следа, она поднялась на лапы, вильнула хвостом и отправилась к своему сарайчику.
— Как я его забыл запереть! — сокрушенно сказал Бутурлин. — Неужели склероз начинается? Вроде бы рано...
Он размышлял вслух, не обращая никакого внимания на гостей. Потом резко обернулся к ним: — Ну, блюстители закона, зачем пришли?
Оставим вплоть до выяснения
Нож иностранной марки, судя по свастике на рукоятке, — немецкий, обоюдоострый, наточенный, длина клинка 25 см, ширина 3,5 см, рукоятка светлая, костяная, инкрустированная...
Из описания предъявленных суду вещественных доказательств
Утром, в десять ноль-ноль, ребята дружно щелкнули каблуками в кабинете подполковника Хлебникова. Тот, не отнимая от уха телефонной трубки, указал глазами: мол, проходите, садитесь. Ребята уселись около стола, стали с интересом прислушиваться к телефонному разговору. Собственно, разговор носил односторонний характер. Хлебников слушал невидимого собеседника, иногда роняя лаконичные, уставные фразы: «Так точно, товарищ комиссар», «Слушаюсь, товарищ комиссар», «Понятно, товарищ комиссар». Закончился разговор столь же коротко: «Хорошо, товарищ комиссар. Сейчас принесу»...
Хлебников положил трубку, вздохнул:
— Ну, началось! Высокое начальство заволновалось. Впрочем, ничего не попишешь, гуси-лебеди, дело не ординарное, не каждый день валютчики объявляются. Резонанс...
Он взял «дело» и, обронив: «Посидите, я сейчас», — вышел из кабинета.
Вернулся он не скоро. Саше уже надоело сидеть, и он подошел к небольшому книжному шкафу — единственному украшению кабинета, если не считать украшениями массивный старомодный стол, сейф да дюжину стульев. Посмотрел названия книг, присвистнул:
— Глянь-ка, Геныч, какие шедевры литературы: «Бухгалтерский учет», «Функции промбанка», «Акцептное и аккордное кредитование». Хочешь, зачту?
Он взял толстенную, страниц в семьсот, книгу, раскрыл наугад и, путаясь, прочитал длинную, с многочисленными придаточными предложениями фразу, наполовину состоящую из финансовых терминов. Поднял глаза на приятеля, задумчиво покачал головой:
— Потрясающе! Легкость и изящество стиля не затушевывают всю глубину содержания.
Геннадий зловеще ухмыльнулся:
— Рано потешаешься, Сашенька. Не иначе как эти томики нам приготовлены.
Саша сразу потерял веселость, обеспокоенно спросил:
— То есть?
— А помнишь, что он говорил? Без знания основ бухгалтерии в ОБХСС делать нечего. А это, — Геннадий кивнул на шкаф, — претворение теории в практику.
— Это дудки! — решительно возразил Саша. — Слуга покорный! Хватит с меня финансового права!
— Угу... Так он тебя и спросит — хватит или нет.
— Да я скончаюсь от иссушения мозгов на второй странице! — с отчаянием воскликнул Саша.
В этот момент и появился подполковник. Проходя на свое место, он мельком глянул на книгу в Сашиных руках, одобрительно кивнул:
— Уже заинтересовались? Похвально.
Внимательно посмотрел на лица ребят — растерянное и испуганное Сашино и преувеличенно серьезное Геннадия, прилагавшего титанические усилия, чтобы ненароком - не фыркнуть, — закончил:
— Бесценные, скажу вам, книги для нашей работы.
Сел, неловко сгорбившись над столом. Секунду-другую помолчав, приказал:
— Теперь давайте к делу. Что скажете?
— Все, товарищ подполковник! — отчеканил Саша.
— Что все?
— Проверили весь список...
— Ага... Обошлись, стало быть, и без машины. Вот видите. Итоги?
— Все правильно, товарищ подполковник, никаких «инкогнито».
— Так, так, интересно.
Разглядывая списки пассажиров, он быстро ставил птички против оставшихся фамилий. Потом, отложив бумажку, испытующе поглядел на ребят:
— Ну, а все-таки? Ничего вам не бросилось в глаза... особенного?
— Нет, товарищ подполковник, ничего особенного не бросилось, — отчеканил Саша.
— Да, да. Собственно, и не должно было броситься.
Он встал, заходил по кабинету. Сам крупный, грузноватый, он и зашагал крупным, тяжелым шагом. Кабинет был явно тесен ему — так и казалось, что он что- нибудь растопчет на пути. Даже атлетически сложенный Саша невольно сторонился, когда Хлебников проходил мимо него.
— Я вот все думаю про этого Чубарова. Ну, почему, спрашивается, он угнал автобус?
— Как почему? — удивленно спросил Геннадий.— Опаздывал.
![Сергей Бетев - Без права на поражение [сборник]](/uploads/posts/books/242828/242828.jpg)
